Теперь я могу свободно молиться
Мне суждено было родиться в России, хотя мои родители из Полтавской области. Это дивный по красоте край цветущей Украины.
Мой дед Василий солнце встречал и провожал в поле. Перед началом работы в молитве обращался к Господу, чтобы благословил его труд, благословил землю. Вечером дед не забывал благодарить Бога. С молитвой ехал домой и с молитвой ложился спать. Был он человек необычайной доброты и щедрости. Никто из просящих не покинул его дом без куска хлеба. Он считал большим грехом отказать нищему. Дети в селе любили деда: он их медком баловал. Самая лучшая пасека в округе была у деда. И Бог благословлял его во всем. Дал добрую жену, такую же труженицу. Была баба Анна статная, красивая. И хотя не из здешних взял ее дед, а привез издалека, сразу всем в деревне полюбилась. Она оказалась грамотной (к большой радости всех односельчан деда). И пошли люди к ней со своими радостями и печалями. Кому что написать или прочитать – все к ней. Никому отказа не было. А еще любили бабу Анну за то, что она травами умела лечить. В любви и согласии прожили дед с бабой до революции 1917 года. А после нее все стало на дыбы. Наступило страшное время: солдаты врывались в село, грабили народ. Дед сам с миром отдавал все. Для него не было различия между людьми, а один народ Божий. Однажды пролетели гвардейцы селом. Дед вышел на улицу. Вдруг под забором увидел молодого воина. Тот лежал с закрытыми глазами. Дед подумал, что он мертвый, но юноша тихо застонал. Тиф сразил его, жизнь уже покидала молодое тело. Отряд бросил его помирать под забором. Кто бы взял в дом тифозного чужого человека? Но дед считал грехом пройти мимо, – как не помочь нуждающемуся. С бабой перенесли его в дом, стали на колени, с жаркой молитвой обращались к Всевышнему, чтобы помог им вылечить незнакомца. Баба не боялась, что у него тиф. Сколько бессонных ночей провела она у его постели. Особыми травами, медом, прополисом она спасла молодую жизнь. Стал он на ноги, поправился. Отцом стал деда называть, а бабу – матерью. Дед ему и говорит: «Раз ты сирота, то идти тебе некуда. Зачем тебе воевать? Живи у нас. Война твоя кончилась. Богу молись – это самое главное в жизни. Ведь человек Богом не для войны, а для мира создан». Слушал чужак деда, а свою думу думал. Ушел он тайно, не простившись со своими спасителями. Возвратились дед с бабой в воскресенье из собрания, а «сына» и след простыл. Обидно стало старикам, что не по-хорошему ушел парень. Баба обрадовалась, что пироги с собою взял: не пропадет в дороге с голода. Постепенно стали спасенного ими забывать, хотя еще долго молились за него, чтобы Бог дал ему здоровье.
Пролетели, как быстрые кони, годы. В село вихрем ворвалась беда. Приказали всем жителям села в школе собраться. Дед был нездоровый и на собрание не пошел. С утра целый день пошаливало сердце. Кое-как поужинал и решил лечь. Вдруг стук на дворе послышался, с грохотом распахнулась дверь. В дом ворвался районный начальник. Он схватил деда за шиворот и поставил перед собой. Трудно было в нем узнать спасенного солдата, но дед его узнал. Он с радостью протянул к начальнику руки: «Господи, встретились. Через столько лет довелось увидеться. Что же ты весточки не подавал, сынок?» Гневом запылало лицо начальника. Он стал кричать на деда: «Что не был на собрании, как посмел такого начальника «сынком» назвать? Всякий тут будет своячиться, пора и честь знать». Дед от удивления раскрыл только рот. В жизни никто так с ним не говорил. Кого он спас и для чего это сделал? Начальник опять схватил деда и стал его тянуть к распахнутой двери. Дед еще думал, что это какая-то шутка. Он сказал ласково: «Давай, сынок, поужинаем. Баба твои любимые пироги испекла. Вспомним прошлое, как я тебя…» Не дал начальник ему договорить, он толкнул деда в спину, потащил с силой. На пороге дед упал. Будто острым ножом кто-то пронизал грудь. Баба подбежала к нему, а он только успел сказать: «Не гневайся, Аннушка, на него… а я к Богу ухожу». Так дед простил спасенного им убийцу. Всю жизнь только добро творил, никому плохого слова не сказал, даже для убийцы его не нашел.
Мертвого не выселишь. Вот и решил начальник деда «отблагодарить»: в ссылку отправить дочь и зятя. Это были мои отец и мать. Посадили людей в товарные вагоны и повезли в Вологодскую область. Дорогой люди плачут, проклинают власть, а моя мать молится. Господи, слава Тебе, что Ты услышал ее молитву. Ночью поезд остановился. Людей выгрузили в лесу; снег кругом, холодно. Сопровождавший их начальник зло выругался: «Пропадайте, кулачье». Всевышний Господь, Ты никому не дал пропасть! Стих ветер, потеплело. Люди сбились, чтобы стоять плотнее. А мама стала на колени. Она горячо молилась, просила у Бога помощи. Многие последовали ее примеру. И опять услышал Господь молитву народа. Оказалось, что совсем недалеко была деревня. Какой-то мужик ехал мимо и увидел людей, которые столпились прямо в снегу. Мужик позвал народ из деревни. Незнакомые русские люди обогрели теплом и любовью, накормили, разместили всех по домам. А потом развезли по так называемым «трудовым поселкам». И только в 1946 году было разрешено украинцам возвратиться домой. Мне тогда было уже семь лет. Приехали в родное село моих родителей. Вот и родная хата. Но маму не пустили на порог родного дома. Боже милосердный! Мы ночевали под забором дома, где когда-то родилась мама. Я притиснулась к ней, а она молится. И слышу я ее молитву: «Боже, прости их всех, никого не оставь без милости!» Я ничего не понимала. Почему она просит, чтобы Господь простил таких людей. Ведь они не пустили в родной дом хозяйку, она под забором, где когда- то лежал раненый. Как не остановилось ее сердце, как когда-то у ее отца. Такое нужно было пережить. Если бы мама так по-настоящему не верила в Бога, она бы не выдержала. Ты, Господи, дал ей сил выдержать все.
Вскоре отца направили на работу в Ровенскую область, где и прошла почти вся моя жизнь. Я хорошо училась в школе, а отличники в первую очередь должны быть комсомольцами. Маме это было не по душе. Она тоскливо посмотрела на меня и сказала: «А как же теперь ты будешь молиться?» Да, комсомольцам молиться было запрещено.
Я закончила Киевский университет и стала учительницей русского языка. Всегда чувствую долг перед русскими людьми, которые спасли моих родителей. Пусть сторицей отблагодарит Бог детей спасавших. Я никогда не ездила в Вологодскую область, не знаю, кто живет в тех бараках, где украинцы нелегким трудом заработали себе квартиры. Я желаю добра и счастья тем, кто живет в той квартире, где прошло мое детство. Да благословит всех Господь!
Тридцать восемь лет я отдала школе. Тяжелое то было время. В нашем селе много верующих. А это вызывало гнев районного начальства. Учителей обвиняли в том, что они развели «штундов». Нас заставляли на Пасху идти на воскресники. Увезут в соседнее село картошку перебирать, а обратно в фуфайке с ведром иди, чтобы все люди видели в таком «праздничном» наряде, чтобы говорили: «Смотрите, какие учителя. Сами в Бога не верят, чтобы и наши дети не верили, учат». Заставляли во всех школах сеять плевелы, а теперь пожинают посеянное. И когда было очень трудно, перед моими глазами вставала мама, слышались ее добрые слова: «А как же ты теперь будешь молиться?» Как рано она отошла из жизни. На небесах она встретилась со своим отцом. Как мама хотела, чтобы я стала верующей, чтобы всегда молилась, умела всех прощать.
Много лет пришлось проработать директором школы. Начальство требует, чтобы все ученики написали в анкеты, что они в Бога не верят. И такие анкеты классный руководитель должен хранить в папке, которая называлась «Атеистическое воспитание». Только проверка в школу явилась – сразу вопрос: сколько верующих в школе? Сколько раз в этом году учителя были на собрании в церкви, сколько там было учеников, сколько из них молились и стояли со взрослыми на коленях, сколько раз подавали докладные, чтобы оштрафовать пресвитера? Это «сколько» и сейчас звучит в моей голове. От нас требовали, чтобы мы показали таких детей верующих, которые сами в Бога не верят и притом еще ведут атеистическую работу со своими товарищами в классе. Как тут быть?! Где найти такого, чтобы мог сказать такое. Прости, Господи, что нас заставляли лгать. Ведь сами учителя верили в Бога! После любой проверки в школе мне говорили проверяющие: «Все в вашей школе хорошо, везде порядок. Только почему вы со “штундами” не ведете войну, что сами хотите туда попасть?» Все прошло, а эти слова сбылись. Слава Богу, слава Всевышнему!
Я была уже учительницей, тяжело заболела. В больнице у меня была Библия. Я стала ее читать больным в палате. Включим свет и тихонечко читаем ночью. Медсестры увидели, не запретили читать, сами стали приходить и слушать. Мне предстояла тяжелая операция. Я сказала врачу, что буду в операционной молиться. Она ответила, как хочешь, что она в Бога не верит. Одиннадцать лет прошло с тех пор. А я, как сейчас это было, помню все. Стою в среду в палате одна. Завтра операция. И вдруг в палату врывается ветер, с правой стороны он прошел по моему лицу. Я четко слышу нежный голос: «Покайся! Покайся!» Я оглянулась – никого нет. Я быстро вышла из палаты в коридор. И вдруг вижу, что ко мне идет женщина из соседнего села, верующая. Боже! Я поняла все. Ты послал эту сестру для того, чтобы я покаялась перед операцией, чтобы мне было с кем помолиться. Я поздоровалась с Оксаной, прошу ее, чтобы она зашла со мной в палату. Не знаю, какой у меня был вид, но она сказала потом, что мое лицо светилось. Слава Тебе, Господи! Мы с Оксаной стали на колени. Впервые в жизни я так долго молилась, так светло и спокойно стало на душе. Я просила Бога простить грешницу, сохранить мне жизнь. Я дала Ему обещание: останусь жить, то буду Ему служить до последнего дыханья. Утром Оксану выписывали и я, прощаясь с ней, просила, чтобы ее церковь помолилась за меня. Она очень сожалела, что не сможет после операции мне помочь. Когда я вошла в операционную, то остановилась на пороге и начала молиться. Меня никто не останавливал. Господи! Ты знаешь, какой была эта операция! Ты знаешь, что наркоз был дан на одну операцию, а пришлось делать две. Ты знаешь, Боже, что сердце мое стало биться неритмично, а потом стало останавливаться. Врачи делали все возможное, но с каждой минутой становилось хуже и хуже. И тут Всевышний подсказал хирургу, что в сейфе лежит строго дефицитный укол, который спасет жизнь. Этот укол чудом там остался, о нем даже забыли врачи, а Бог о нем помнил. Так, по воле Всевышнего, я осталась жить.
А вечером Оксана заявила в церкви, что я просила обо мне молиться. Я и сейчас благодарна всем братьям и сестрам, которые за меня молились. К большому удивлению врачей, я быстро поднялась на ноги, благодаря Богу, мне становилось с каждым днем лучше. Бог не хотел смерти грешницы, Он Своей рукой вел меня к покаянию. И я не противилась Богу, а смело стала на узкую тропу. При выписке из больницы хирург мне сказала: «А ты недаром молилась. Никакой надежды на жизнь твою у меня не было. Впервые в моей практике, что больной после двух операций так скоро понравился. Это невероятно, это какое-то чудо». Это чудо было даром Божиим.
Бог дал мне еще испытание, чтобы я убедилась в Его силе и славе! Вскоре после операции я опять заболела. Опять больница. Заведующий отделением сказал: «Положим вас, но лекарств для вас пока нет, подождем, может, привезут, тогда подлечим, но вас ждет опять операция».
«Господи! Взываю к Тебе, помоги мне!» Ночью не спится. Я встала и смотрю в окно. На другом крыле в операционной горит свет. Кому-то делают операцию. Молюсь, чтобы Господь помиловал душу, чтобы не лишил жизни. Потом стала молиться за себя. И так легко стало на сердце, так стало спокойно. Ты, Боже, услышал молитву мою, Ты протянул ко мне Свои добрые руки! Утром на обход приходит врач и говорит мне: «Мы в замешательстве, только что из области приехала легковая машина. Мы ничего не заказывали, не звонили. Не понимаем, что это такое? Для вас привезли масло для желудка, редкие уколы, таблетки; привезли все, как по выписанному рецепту. Теперь мы вас выпустим из больницы, как новую копейку». Я говорю врачу, что это мне прислал Господь, что я ночью молилась и просила мне помочь. Так Господь спас меня от повторной операции. Опять Его милость! После больницы стала регулярно посещать Богослужения. Во многих странах я побывала: Болгарии, Англии, Франции, Финляндии, Швеции, Норвегии, Голландии, Дании. Видела роскошные храмы, мечети, а счастье и покой нашла в простой церкви. И это потому, что Бог присутствует в ней силой Святого Духа. И я хорошо помню, как давала обет служить Господу. Когда брат положил руку на мое плечо, я почувствовала, как будто током пронзило все мое тело, как будто струя через мою голову пошла вверх. Как стало легко. Затянулись послеоперационные швы, какая радость и счастье!
И вот наступило 26 июня 1994 года. Яблоку негде упасть: много людей на берегу реки. Двенадцать человек сейчас примут святое водное крещение. И среди них и я! Как радостно в воде произнести слова: «Верю! Обещаю! Аминь!» Когда я вышла из воды, то первое, что сделала – посмотрела на небо. Да, ликовали небеса. Я пошла в палатку переодеваться. Нет, я не шла, я плыла по зеленой траве. Так на душе было радостно и легко, что я могла подняться в небо. Теперь уже пятеро учителей в нашей церкви, а мы молимся, чтобы пришли все, чтобы все жители села приняли водное крещение.
Однажды ночью мне представилось видение. Комната. Вдруг она озарилась ярким светом. Я вижу Иисуса в пурпурной одежде. Я стала молиться, а Он говорит: «Что? Молишься?» Я отвечаю, что молюсь. А Он говорит: «Иди и всем скажи, чтобы молились во имя Мое». Иисус стал плыть по зеленой траве, а потом скрылся. В комнате никого, светает. Иисус указал мне путь. Я должна всем говорить, что Он на небесах, что Он одесную Отца Своего.
Всегда маму беспокоил вопрос, как я буду молиться. Ведь при ее жизни молиться не разрешалось. Если бы кто-нибудь из учителей стал молиться в школе, то он через несколько дней очутился бы на Соловках. Я даже не могла подумать, что свободно буду перед учениками молиться в школе. Я попросила директора школы, чтобы он разрешил провести в школе Богослужение. Все ученики собрались в актовом зале. И проповедники провели Богослужение. Была такая тишина. Никто не шевелился. Дети просили приходить еще. Какую свободу дал Господь! Никто нас не останавливал, не звонил в милицию. Слава Тебе, Всевышний!
В каждой школе раньше висел стенд, а на нем написано: «Без попа и Бога – широкая дорога». Я тогда не понимала настоящего значения этих слов. А ведь все так просто. Да, без Бога дорога широкая, и она ведет в погибель. Слава Тебе, Господи, что с этой широкой дороги Ты забрал меня. Ты меня поставил на узкую тропу. Жаль, что не видит моя мама, как я теперь молюсь. Как бы она обрадовалась, что ее дочь стоит на коленях перед Богом.
Я молю Тебя, Боже, чтобы Ты призвал к покаянию всех грешников. Мир и счастье воцарилось бы на голубой планете Земля. Ради этого с верой в живого Бога стоит жить. Аминь.
Сестра Вера (с. Звездовка, Ровенская обл., Украина)